нерегулярное периодическое изданиехарпис Алимовхарпис Джабба Бурносовфотографии харписовчасто задаваемые вопросычто харписам нравитсяТретий Нульsite map
 

МИХАИЛ БАБКИН

[бабкин] [биография] [библиография]

ДЕНЬ ДУРАКА

Ракета застряла в небе и не падала: позади неё, далеко-далеко, над рядом городских высоток повис отдельными клубами чёрный маслянистый выхлоп, хотя, по заверениям специалистов, стратегические ракеты летали на бездымном топливе. Ядерные боеголовки, разумеется, отделиться не успели: Триша, зря прочитав молитву и распрощавшись со всеми, теперь, как и остальные, сел на тротуар - ноги колечком, сигарета в зубах - и принялся наблюдать, что будет дальше. А дальше ничего и не было: ну, висит бандура и висит, не падает: солнышко яркое, облака, а сверху нацелившаяся вниз башня. И никакого движения...

- Прошлый раз они зомбей на улицы пустили, - с хрипотцой сказал соседний орк, тоже сидящий, тоже с сигареткой и тоже, как все, готовый по-новой умереть. - Вот потеха была! Мы их били-били, рубили-рубили... а это, оказывается, бессмертные эльфы, что им меч... Мёртвые и живучие, бля.

- А рубили-то зачем? - с интересом спросил Триша, наблюдая, как медленно лопнула носовая часть ракеты и оттуда вывались ядерные боеголовки, зависшие кучей. - Чего рубили-то?

- С испугу, - нехотя сказал орк. - Они ж зомби! Ну, типа, положено... А ты что, новичок?

- Ага, - ответил Триша. - Только что здесь оказался. Ничего не помню!

- Тогда смертные деньги давай, - решил орк. - У нас традиция такая, с новенького шкуру драть!

- Знаю, - вздохнул Триша, - у меня всё час тому назад забрали, побили и забрали.

- Эт бывает, - помолчав, сказал орк. - Ни стыда, ни совести, свежеупокоенного кто хошь обидеть может... Я, типа, пошутил. Обойдусь и без денег, - орк докурил, мигом дотянув сигарету до фильтра, встал.

- Ну, бывай, - он махнул когтистой лапой, едва не задев макушку Триши, - пойду я, дела. Ты вот что, не умирай слишком часто... это пожелание такое, доброе, - орк, впечатывая пятки в горячий асфальт, отправился по своим делам.

Триша кивнул, хотя кто его кивок заметил-то, кому он здесь нужен был? Встал и тоже собрался было уйти, но замаялся отчего-то, грустно вдруг случилось. Посмотрел в небо - боеголовки уже начали распускаться ядовито-огненным плазменным светом, в глазах стало излишне резко, неуютно; сплюнул и пошёл в тень, где лежал и умирал тролль, каменный и к свету не приученный.

- Дядька, а что здесь происходит? - присев рядом, спросил Триша. - Вот я недавно, да, ничего не понимаю...

- Оно и видно, что новенький, - усмехнулся, роняя каменные чешуйки с лица, тролль. - Пацёнок ещё... Первое апреля сегодня, день дураков. И, стало быть, время очередной смерти.

- Зачем? - спросил Триша, но тролль не ответил, успел, зараза, умереть... Встал Триша и пошёл по улице: та плавилась, менялась очертаниями домов, уж очень ярким свет был. Неживым, само собой, убивательным, у Триши даже голова зачесалась от того света.

Город плавился потихоньку; Триша глянул в небо - боеголовки своё сделали, оставив в небе смерч, рвущий облака, и дымный гриб, здоровенный, страшный. Точь-в-точь как на картинке в учебнике по гражданской обороне; жутковато, да.

Триша шёл, поглядывая по сторонам и нечаянно вычёсывая ставшими седыми волосы, очень уж голова прела: ах, всё погибло! И дома рассыпались, и улицы асфальтом растаяли... Шёл и шёл, пока не стемнело и не закончился расплавленный город: большой он был, длинный... Мёртвый.

Шёл, шёл, да и лёг спать: а по утру, когда разгорелось румяное солнце, когда город вновь поднялся крышами под небо, разбудил его Голос, что сказал: "Апреля первое, вновь и вновь... А уж остальное дело твоё, грешник" - сел Триша, проснулся, сигареткой затянулся и стал ждать ракету.

Но теперь это была не ракета...

[бабкин] [биография] [библиография]

 

 
 
 
 
© М. Бабкин, 2004
Любые материалы с настоящих страниц могут быть
воспроизведены в любой форме и в любом другом издании
только с разрешения правообладателей.