хп Алимов

В. Березин

Вася-Эксмо

Е. Прошкин

О. Овчинников

В. Панов

major Пронин

К. Бенедиктов

А. Бачило

Д. Володихин

О. Фочкин

А. Гаврилов

В. Ермилов

Уже давно и как следует воззеленела травка, шустрые птички взобрались на ветки кустов и явили оттуда на свет по паре выводков птичьих детишек, со страшной силой размножились коты и прочие кошки, а русскоязычные текстовики-производители выдали на гора ураганное количество безумных текстов, - но харизматических писателей и тесно примкнувших к ним все это не занимает, потому что они непрерывно думают о главном и заостряют внимание на существенном.

Случилось так, что город-герой Москва мягко и весьма ненавязчиво принял в свои бестолковые объятия международный конгресс востоковедов, мероприятие столь же плакатное, сколь и пафосное, и харизматический писатель Алимов устремился на конгресс, мотивируя это тем, что сам, вроде бы, знатный востоковед и даже китаист. Это и послужило официальным поводом посещения города-героя, но - только официальным, ибо истинной причиной прибытия харписа в Москву был, само собой, грядущий тинь-кон и благостная возможность прижать к сердцу и прочему весьма обширному организму коллег по клубу, тем более что востоковедное мероприятие оказалось организованным из рук вон плохо и, словно предчувствуя это тягостное для отечественной науки обстоятельство, некоторые зарубежные специалисты его проигнорировали - и сделали совершенно правильно. Харпис Алимов сдержал возмущение и осел в буфете, куда сами собой стеклись и прочие здравомыслящие участники конгресса и, попивая холодный боржомчик, обсудил с коллегами то, се, а также пятое и иногда десятое, но - только не науку. Но не будем о печальном. Или - в другой раз.

Покончив с неизбежным и не медля более, харизматический писатель Алимов на предоставленном правительством Москвы "запорожце" с водителем устремился на Проточный переулок, где в Москве дислоцируется частная пивоварня "Тинькофф" и где его и коллег уже ждал во всеоружии так называемый золотой зал, вмещающий столько народу, сколько потребуется. В который раз харписа приятно порадовала укрепленная над входом в зал табличка, на которой затейливым почерком "чжуань" было прописано, что да, именно здесь регулярно проходят заседания Клуба русских харизматических писателей в Москве. В самом зале уже сидели за вдумчивой беседой вечно элегантный Василий Мельник, более известный как Вася-Эксмо, и вселенски задумчивый примхаркрот К. Бенедиктов, и кто-то только что видел вышедшего буквально на минутку светоча отечественной словесности Василия Антоновича Мидянина, который написал про коричневое и прочие мерзости простой и обыденной жизни, хотя казалось бы... Еще в зале присутствовали вполне харизматический, как всегда роскошно одетый главный редактор "Книжного обозрения" Александр Гаврилов, он же Отшельник Гав, и не менее (а местами, быть может, и более) харизматический журналист Владимир Ермилов, прекрасно владеющий техникой игры на двенадцатиструнной вибробалалайке, при этом последний разматывал какие-то провода неясного назначения. Харписа Алимова это сразу насторожило, но он не подал вида.

А коллеги и приглашенные на заседание тем временем прибывали. Не успели собравшиеся осушить по кружке белого нефильтрованного (а именно этот сорт пива "тинькофф" рекомендуется пить в Москве, ибо такова специфика местной воды) и как следует воздать должное закускам, как в зале появились предводитель группы "Бастион" Дмитрий Володихин и несколько теряющийся на его фоне способный писатель Олег Овчинников. Следом робко заглянула в двери группа официанток, лелея немой вопрос: уже начинать метать на стол как следует? - но собравшиеся запретили, ибо пришли еще не все.

Особенно долго ждать не пришлось: появился подающий большие надежды в области познания истинно темной изнанки московской жизни, заслуженный уйбуй Российской Федерации Вадим Панов с супругой, за ним поспешал докуривший на крыльце дежурную сигару знаток извивов времени Евгений Прошкин, а потом подтянулись и такие замечательные личности как крестный отец ОСП Александр Бачило, много раз написавший про пауков и один раз - повесть "Мао" major Пронин, бытописатель Владимир Березин и наконец - тряся информацией и мелким фотоаппаратом, присобаченным к диктофону, - в помещение ввалился криминальный журналист Олег Фочкин, стараниями которого газета "Московский комсомолец" за последние два года увеличила тиражи буквально в три раза. Вот теперь можно, - махнули официанткам собравшиеся. И стало так.

Харкрот Бенедиктов делится с собравшимися проблемами кротов

Харред Гаврилов честно отвечает на вопросы

Заседание проходило в теплой и весьма дружественной атмосфере: выяснилось, что харред Гаврилов и харжур Ермилов за отчетный период вполне успешно захватили телевидение и радио, и провода, в которых копошился Ермилов, неожиданно окончились солидным микрофоном, каковой под предводительством Маши Звездецкой и был пущен по кругу. Собравшиеся, никогда не лелеявшие революционных замыслов, сочли, что микрофон им никак не препятствует, и пусть уже массы услышат наконец веское слово правды и местами истины, а что до телефона, телеграфа и прочих мостов, то все эти объекты неминуемо сдадутся на милость харписов в самом ближайшем будущем сами собой. И в обществе наконец-то воцарится порядок и гражданское согласие. Или не воцарятся. Какая, в сущности, разница, если Клуб русских харизматических писателей выше всей этой мирской суеты?

Для начала собравшиеся тезисно предотвратили войну кротов с пауками, которая негласно назревала не одно уже десятилетие, и поздравили друг друга с вышедшими и невышедшими книжками. В ответном слове от лица кротов примхаркрот Бенедиктов заверил собравшихся, что отныне у них нет более преданных читателей, чем жители подземелий, а также - что тьма это свет и местами наоборот. После чего харкрот разъяснил наконец, про что его книга "Война за Асгард", но мы здесь на этом останавливаться не будем, ибо у каждого есть полная возможность самостоятельно утрудить головной (вар.: спинной) мозг.

В своем ярком и емком выступлении харред Гаврилов разъяснил собравшимся, отчего на нынешнее заседание он противу ожиданий одел не розовую кофточку, а красную рубашку с петухами: такова наша грустная и даже грубая судьба, посетовал харред, после чего без перехода предложил Клубу взять шефство - концептуальное и даже харизматическое - над газетой "Книжное обозрение", и собравшиеся не стали ломаться. Надо - значит, надо. Нельзя отказывать достойному человеку, ибо не от хорошей же жизни он печатает на своих страницах отрывки из сочинений наших меньших братьев по алфавиту! Харписы всегда были щедры от природы. В ответ харред Гаврилов пообещал через два года написать толстую и хорошую книгу, отвечающую чаяниям харписов. Обещание потонуло в бурных овациях. Из-под стола появился Василий Антонович Мидянин и ловко втиснул свою худую задницу между харписом Алимовым и Васей-Эксмо.

У Д. Володихина есть глобальные идеи

Заслуженный уйбуй РФ

Овчинников почти любит пауков

Автор эротического триллера "Мао"

После этого собравшиеся заинтересовались геополитикой группы "Бастион" и Маша Звездецкая попросила Д. Володихина внести ясность. Для начала Володихин признался, что любит жареную свинину и красное полусладкое вино, что нашло понимание в сердцах и желудках некоторых из присутствующих, поскольку это - очевидный концепт, а концепты харизматическим писателям дороги и любы почти так же, как и разливное пиво "тинькофф". "Мы приближаем грядущее светлое прошлое, - признался Володихин, - с этой целью мы даже пишем книги, чтобы президентом страны непременно стал бастионовец. Мы закидываем удочку неизвестно куда и потом вытаскиваем неизвестно что", - сказал признанный лидер "Бастиона" и потребовал принести себе пиво с пеной. "У нас есть глобальные идеи, а империю мы и сами сделаем, - после пары изрядных глотков заявил Володихин. - Уже скоро, совсем скоро к нам пойдут SMS-ки из прошлого и будущего". Харпис Алимов на всякий случай выключил мобильный телефон: мало ли что. Василий Антонович Мидянин выскочил в коридор и тут же вернулся в объемистым пакетом, в котором явственно звенело коричневое. Тут в зал внесли первый метр колбасы.

Маша Звездецкая со свойственным ей оптимизмом и микрофоном переключилась на заслуженного уйбуя Вадима Панова и его ураганный сериал "Тайный город". "Рядом со мной стоит Вадим Панов, - сказала Маша. - Это человек, при виде которого барышни вздрагивают, начинают дышать взволнованно, а глаза их подергиваются поволокой, как у коров в беременном состоянии". Собравшиеся посмотрели на Панова с интересом: глаза коров в беременном состоянии - это изрядный концепт. Василий Антонович Мидянин бешено застрочил на салфетке. Major Пронин принялся пить из двух литровых кружек попеременно. "Ночной дозор?" - носился в воздухе неизреченный вопрос. "Нет! - воскликнул Панов. - Моя цель - открыть глаза людям! Мы не пройдем! То есть они не пройдут! То есть мы не дадим им пройти!" Хороший человек, подумали собравшиеся. Окулист практически. И глаза открывает, и пройти не дает. Концепт?.. "И все же, - прозвучал вопрос с места, - что же является причиной вашего бешеного успеха у девушек?" "Рядом с нами ходят ведьмы нечеловеческого происхождения", - отвечал заслуженный уйбуй.

"Среди нас находится человек, у которого вышла первая книжка, - порадовала Маша Звездецкая, и собравшиеся в недоумении заозирались: где, где этот светлый гений? - У него было много публикаций, список их вытянулся на многие метры, но книжка вышла только сейчас". Присутствующие несколько успокоились: а, тогда понятно. Еще и не такие сюрпризы подкидывает жизнь. "Вот этот человек! - тыча микрофоном в О. Овчинникова, изобличала тем временем Маша. - Ну что, вам понравилось видеть свое имя на обложке? Понравилось?" "Приятно, - меланхолически ответствовал Овчинников. - Вообще-то писать так называемую фантастику я начал после кризиса 1998 года: деньги кончились и нужно было зарабатывать... - Он сделал многозначительную паузу. Собравшиеся уважительно внимали: зарабатывать - это важно. Почти концепт.- Но мне все равно, какие первые десять книг выйдут под моей фамилией. И мне безразличен платно проплаченный пиар. Не об этом я мечтал, а о том чтобы написать про пауков...". Какой матерый человечище... - пронеслось по залу. Мы любим пауков. Пауки любят нас. Это первые два тома трилогии. А в третьем томе все будут любить всех, потому что Овчинников пишет только о любви. "Интересная задача для писателя - вызывать у читателя положительное отношение к паукам, - сказал Овчинников. - И непростая, потому что все мы с Сириуса". Собравшиеся всесторонне обсудили эту оригинальную гипотезу, а лидер "Бастиона" заявил, что сам он местный, за что заранее просит у всех прощения. Василий Антонович Мидянин юркнул под стол и вызывающе забулькал там коричневым. Вася-Эксмо захрустел свиными ребрышками. Сразу после этого было решено включить Овчинникова в ряды Клуба русских харизматических писателей.

"Вы автор душещипательной мелодрамы с элементами плотной эротики под названием "Мао", - обратила на majora Пронина микрофон Маша Звездецкая. - Как вам вообще пришла в голову идея писать фантастику?" Осушивший к тому времени десять литровых кружек Пронин, завистливо глядя на Овчинникова, решительно произнес: "Я написал уже пятнадцать романов про пауков, между прочим, и тем самым сильно двинул вперед американскую фантастику, так что на тему спайдермэна века я бы попросил... А про что вы спросили?" "А позвольте же вас спросить, отчего вы так склонны к римейкам? Ваш новый роман "Свидетели крысолова"..." "Да, - твердо отвечал Пронин. - Это римейк Тропова, я знаю". "Нет, это римейк истории о гаммельнском Крысолове..." "Тоже Тропова, я знаю", - все так же твердо кивнул major. "Получается все же - в вашем творчестве очень много римейков". "А вот сейчас встала и вышла!" - трубно прозвучал голос справа (закачать и засмотерть данный эпизод в mpeg, 906 кил). "Да... Я уже столько лет звезда... - сказал Пронин. - И вообще, почему вы такой вопрос задаете мне? Мне этот вопрос задавали уже много раз". "Скажите, а вы хотите изменить отношение общества к крысам?" "Мне кажется, меня третируют. Мне плевать на общество. Я хочу стать культовым писателем. Когда вы уже зададите мне этот вопрос?" "А что надо, чтобы стать культовым писателем?" "Надо быть таким, как я и еще регулярно платить доктору врачу писателю Плеханову отступные за использование пробелов", - был ответ. "Я завтра же заплачу", - немедленно, со слезами на глазах покаялся харкрот Бенедиктов. Действительно: авторское право - это святое. Внесли третий метр колбасы.

"Издательство будет радо"

"Ну а вы хотите стать культовым писателем?" - обратилась Маша Звездецкая к знатоку петель времени Евгению Прошкину. "Нет", - лаконично отвечал тот. "А вот скажите, почему это вы пишете одну книгу в год, когда другие писатели за то же время пишут по шесть романов?" "Неправда. Последний роман я пишу уже двадцать три месяца, пять дней, семь часов и тридцать две минуты. Издательство очень радо". Вася-Эксмо категорически замахал руками: радо! ух, как радо! "А про что ваш новый роман?" "Про татуированного". "А как он будет называться?" "У меня есть сто пятьдесят три варианта названий, но в последние четыре с половиной месяца я склоняюсь к тому, что роман будет называться "Татуированный". Это выйдет особо качественный роман. Издательство очень радо". Вася-Эксмо чуть не свалился со стула от радости - прямо на голову Василию Антоновичу Мидянину, приканчивающему под столом коричневое. "А как вы выбираете название из такого количества вариантов?" "А у меня лототрон". "Что-что у вас?" - послышались заинтересованные вопросы с места: харизматические писатели всегда были чутки к новым творческим методам. "Лохотрон?" "Лототрон, - повторил терпеливый Прошкин. - Я его правой ногой кручу, а левой вытаскиваю название". "Что-что?" - не затихали вопросы. "Вы крайне невнимательны, - вздохнул знаток времени. - Уж если вы пришли послушать, так сидите и слушайте" (закачать и засмотерть данный эпизод в mpeg, 718 кил). "Неужели это все пойдет в эфир?!" - возопил Вася-Эксмо, рыдая от радости в салфетку (закачать и засмотерть данный эпизод в mpeg, 615 кил).

Тут из-под стола был вытащен и немедленно допрошен совершенно счастливый от коричневого Василий Антонович Мидянин. "Почему вы написали про коричневое?" "Это концепт!" "А правда ли, что вы теперь пишете про Пушкина?" "Правда. Однажды я зашел в какой-то подвальчик выпить пару кружек "францисканера" (возмущенные возгласы собравшихся: "фу! фу!") и представил себе, что я - Пушкин, зашел вот, сижу себе, пью пиво и думаю: а не послать ли мне sms-ку Гоголю или, там, Достоевскому: пусть тоже подваливают. Ну и вот я посылаю эту самую sms-ку и приходит Гоголь и мы начинаем обсуждать "Ночной дозор"... (нестройный гул: "фу! фу!"). А тут как бы случайно заходят Пелевин, Сорокин и Солженицын..." - и утеряв остатки сил, Василий Антонович рухнул под стол, откуда еще долго доносилось невнятное бормотание, а иногда и спонтанные возгласы "Пушкин! Гоголь! Алимов!"

"А что там ван Зайчик? Пишет?" - спросила тогда Маша Звездецкая у харизматического писателя Алимова, которого последний вопль Мидянина вывел из тщательно взвешенной задумчивости: харпис стал беспокойно оглядываться в поисках источника звука. "Пишет, - отвечал Алимов. - Создает. Ваяет. Порадовал нас с Рыбаковым новым файлом из третьей цзюани бессмертной эпопеи "Плохих людей нет". Мы с переводчиками пока справились только с прологом, у ван Зайчика в третьей цзюани такое теперь построение текста: сначала пролог, исторический экскурс, так сказать, вполне самостоятельный, а потом уж основной текст. Выйдет пролог в сборнике... не знаю, в каком сборнике издательства "Азбука". "Агарь, Агарь..." пролог называется". "Ну а вы-то хотите стать культовым писателем?" "Я давно культовый писатель. А вообще все это неважно".

"Вот у вас скоро выйдет страшная книга, которая называется... называется... называется так, как называется, - обратилась Маша Звездецкая к отцу ОСП Александру Бачило. - Какая-то это очень страшная книга". "Очень веселая, - моментально парировал тот. - Там все новеллы веселые. Особенно про лопатку. Ну и что, что все умирают? Все новеллы в этом мире заканчиваются одинаково: все мы когда-нибудь умрем. А некоторые уже умерли, но не знают об этом. К сожалению, моя книга совершенно не предназначена для успеха у массового читателя, хотя бы потому, что никто из них не сможет выговорить ее название точно так же, как это только что произошло с вами (закачать и засмотерть данный эпизод в mpeg, 1211 кил). Но я надеюсь, что моя книга будет прочитана. И думаю, что только издательство "Эксмо" по достоинству оценит тонкий юмор моей книги". Василий Мельник в экстазе одним глотком выпил литровую кружку пива: оценит! оценит! Хорошие нынче издательства пошли: сговорчивые и дружественные. Сразу видно: не зря харписы в массы несут и мечут, есть очевидный прогресс. Тут внесли запеченного с яблоками молочного поросенка... Бытописатель Березин вгрызся в поросенка и интервью давать отказался, мотивируя это тем, что про литературу говорить совершенно неинтересно.

Однако за окнами сгустилась некоторая ночь - и на ход ноги харизматические писатели и примкнувшие обсудили маршрут будущего международного вояжа Клуба и сошлись на том, что одним из его пунктов непременно должен стать город-герой Минск, где, по отзывам харкрота Бенедиктова, наличествует вкусное пиво и много красивых поклонниц многочисленных, местами неисчислимых талантов харписов. Харизматические писатели и гости Клуба расставались с явным сожалением, а следующее заседание планируется в начале сентября и со всей очевидностью приобретет международный характер, ибо на нем обещают присутствовать облеченный доверием лица из Соединенных Штатов Америки.