клуб - свет харизмы - хп алимов - hp бурносов - заседания - фоты - чаво - харписня - форум

Наш собственный корреспондент Грюндиг Иванович Пописсий передает по проводам из Санкт-Петербурга:

хп Алимов

А. Кубатиев

Л. Каганов

Н. Караев, эск.

Хорошим людям свойственно тянуться друг к другу как цветам к солнцу, что уж говорить про харизматических писателей, которых настойчиво ведет за собой харизма! Однако не всегда единение становится возможным на практике: своевольная жизнь постоянно располагает по-своему, а если принять во внимание некоторое расстояние между Санкт-Петербургом и городом-героем Брянском - трудно ожидать, что харизматические писатели всегда смогут засесть за кружкой белого нефильтрованного именно тогда, когда им то приспичило, хотя и стремятся к тому изо всех сил. И было решено, что если на заседании в "Тинькофф" присутствует более одного, но менее двух харизматических писателей, то это и не заседание вовсе - в смысле, не заседание Клуба, - а совсем даже "Тинь-кон", и за этот термин спасибо большое писателю Бачило. На "Тинь-коне" не раздают металлические фигулины по заранее согласованным спискам очередности получения, тут просто пьют пиво и в промежутках между этим весьма творческим занятием беседуют на самые разные темы, получая от того полное удовольствие и ненавязчиво влияя на судьбы окружающего мира. Что правильно.

Вася-Эксмо

Я. Зорич

Д. Зорич

Нынешний "Тинь-кон" вышел несколько хаотичным - в виду завершающегося фантастического конгресса "Странник", который ни один из харписов присутствием не почтил, - в ресторацию "Тинькофф" все время приезжали и уезжали писатели и примкнувшие, так что вокруг изрядного стола, где вершилось действо, постоянно клубились люди и менялись лица. В шесть часов вечера за столом засели: харизматический писатель Алимов, последний из баделят Алан Кубатиев, харизматический журналист из эстонских степей Н. Караев, эск., непременный участник всех заседаний Клуба харписов пхп Василий Мельник, больше известный как Вася-Эксмо, заложники ненавязчивой незалэжности писатели Зоричи, а также Маша Звездецкая и фотография харизматического писателя Джаббы Ю. Бурносова, прислоненная к солонке. Очень ждали еще великого мастера слова и виртуоза сюжета Иржи Грошека, но чешкий классик неожиданно для себя уехал в Прагу для консультаций по постановке "Гамлета". "Гамлет" - это важно, сообщил Грошек по телефону, без меня они "Гамлета" никак не поставят.

Вася-Эксмо в торжественной обстановке передал хп Алимову толстое как кирпич произведение примхаркрота К. Бенедиктова, подписанное Маше Звездецкой, и некоторое время собравшиеся восхищались основательностью замыслов примхаркрота, мелким кеглем литер набора, а также недальновидностью издателей, которые могли бы, как это нынче сплошь и рядом принято, дать кегль покрупнее - для плохо видящих, - как следует разогнать интерлиньяж - для фигово соображающих - и, поделив труд Бенедиктова на несколько частей, продавать их под отдельными обложками. Получился бы сериал, за который на каком-нибудь "коне" автору явно отвалили бы заковыристый меч или что-нибудь не менее путное и полезное к хозяйстве, особенно приусадебном.

Патриарх малой формы Кубатиев щедро поделился с собравшимися воспоминаниями о многочисленных фантастических конгрессах, фестивалях и прочих разгулах дерзкой писательской мысли, особо упирая на недюжинное здоровье и железную печень отечественных творцов, которые не только могут выпить столько горячительных напитков, сколько увидят в поле зрения, но - всегда в состоянии дойти до ложа ночного покоя самостоятельно, дойти - да еще и донести коллег, друзей и приятелей до их кроватей. Когда друг приезжает издалека - разве это не радостно? - справедливо восклицают эти скромные титаны вместе с великим учителем Конфуцием, и харизматический писатель Алимов уже совсем собрался было попросить патриарха малой формы собственноручно донести его до туалета, но тут в "Тинькофф" подскочил один из лауреатов нынешнего "Странника" молодой писатель Каганов. Каганов быстренько испил полкружки пива, вытащил из штанов телефон системы "Nokia", свернул ему крышечку и зафиксировал на клавиатуре пару талантливых мыслей, только что пришедших в его коротко стриженную голову. Тут присутствующие заспорили о превосходстве компьютерной техники над пишущей машинкой "Москва", но спору быстро положил конец Кубатиев, вываливший из специального кармана на стол свой мини-компьютер. Прогресс не стоит на месте, заявил, блестя очками, патриарх, и все охотно ему поверили, хотя могли бы и подраться.

Не успели участники встречи как следует обрадоваться друг другу и тезисно поделиться творческими планами, как Зоричи поднялись на предмет покинуть "Тинькофф", поскольку их ждал красивый и чистый поезд, с минуты на минуту отбывающий в направлении солнечной Украины, - церемония прощания заняла битых полчаса и привлекла почтительное внимание всех прочих посетителей пивного ресторана, которые тоже захотели попрощаться с Зоричами, но удержались из природной робости. Да и любой бы вострепетал: не каждый день вот так, по-простому, рядом с тобой, буквально за соседним столиком сидят, а потом собираются выйти вон титаны творческой мысли! Зоричи роздали тем не менее полно автографов, а особо стеснительного официанта притащил, поражая спортивностью, к столу за ногу патриарх малой формы, и Зоричи поставили подписи у него на фартуке.

Зоричи прощаются с Кагановым	Зорич прощается с Васей-Эксмо
Зорич прощается с Н. Караевым	Зорич прощается с хп Алимовым

Вася-Эксмо и хороший человек Николай

Спустя весьма короткое время к столу "Тинь-кона" подошел, привлеченный присутствием молодого писателя Каганова, основательный человек с двумя кувшинами белого нефильтрованного в каждой руке и исполненным достоинства голосом поинтересовался, не может ли он присоединиться к столь непринужденному обществу, тем более что у него как раз оказалось с собой немного пива. Какой замечательный человек! - вскричали присутствующие и потеснились, ибо сказано: всем сердцем принимай человека, пиво с собой приносящего. Замечательный человек звался Николай и оказался крупным воротилой рекламного бизнеса. Тут его поят и кормят практически даром, потому что именно он способствовал появлению на экранах ряда широко известных клипов про "Тинькофф". Во всяком случае, Николай оказался обладателем дисконтной карточки такой немыслимой силы, что у всех глаза на лоб полезли, а харпис Алимов в первый раз в жизни застеснялся и зардел румянцем и чуть не съел собственную карточку - от огорчения.

Тут на автобус, направляющийся в глухие эстонские степи, заспешил, волоча за собой в двух сумках культурный багаж, весьма харизматический журналист Н. Караев, эск., и следом увязался длинный хвост питерских поклонниц его бойкого пера, а также его редкой, потрясающей способности выпить подряд три стакана "кока-колы" - и ничего! На смену ему пришла толпа волосатых людей, которые ожесточенно искали лауреата "Странника" Каганова и тот укрылся от них под столом. Волосатые люди ушли, но вскоре вернулись - и Каганов замаскировался чьей-то шляпой. Однако настойчивые люди все же Леню настигли - когда он расслабился, занося в телефон очередные светлые мысли, - и на руках унесли в неизвестном направлении.

Ну а в общем и целом пробный "Тинь-кон" прошел хорошо, жизнерадостно и с большим подъемом. Клуб харизматических писателей, как учредитель данного мероприятия, склонен и дальше поддерживать его беспрепятственное функционирование, тем более что не далее как в ноябре просматривается следующая светлая перспектива. И не фиг тут!

хп Алимов и Вася-Эксмо разводят руками	Вася-Эксмо и Н. Караев, экс. бьются за будущее литературы
Вася-Эксмо вовсе не так консервативен
	Так в живые организмы вдыхают силы к вольному творчеству
Настоящий "тинькофф"! Не то, что в Москве!	Вася-Эксмо ожесточается, когда пиво подходит к концу

Маша Звездецкая. Как попасть на тот берег: "русенкий" язык современной фантастики: "Девяностые годы прошлого века были временем чрезвычайно любопытным: по их итогам в обзорный университетский курс "История русской словесности постсоветского периода" могут войти самые маргинальные писатели, коих прежде к большой литературе не подпускали на пушечный выстрел. При этом речь пойдет вовсе не о Владимире Сорокине и не о Баяне Ширянове (пусть их! пусть их!), но о литераторах, трудолюбиво вспахивающих ниву российской фантастики..."